Перевод дола в контексте распорядительных сделок (о переводе долга мало не известно)
Перевод дола в контексте распорядительных сделок (о переводе долга мало не известно)
1. Введение.
Действующее законодательство достаточно сжато регулирует вопросы перевода долга, в частности, институту перевода долга в ГК отведено всего две статьи (ст. 362, ст. 363). Переход долга на основании законодательного акта не в счет (ст. 3631 ГК), поскольку не относится к переводу долга по сделке.
Как представляется, недостаточное регулирование перевода долга может ставить перед участниками оборота много непростых вопросов, например, о сущности договора, которым оформляется перевод долга; как должен быть описан переводимый долг (характер долга), а также обязательство из которого возникла обязанность должника совершить в пользу кредитора определенное действие; является ли принятие долга возмездным; можно ли за принятие долга передать иное встречное предоставление чем плату; следует ли за долгом по основному обязательству долги по акцессорным обязательствам и обязан ли новый должник их оплачивать; можно ли перевести на нового должника будущий долг и т.д.
Конечно нельзя обойти стороной и более сложные вопросы, касающиеся последствий для сторон в случае перевода дога, возникшего из несуществующего обязательства, а именно: является ли данное обстоятельство основанием для признания договора (сделки), на основании которого произведен перевод долга, недействительным или такой договор нужно считать незаключенным?
В настоящей статье будет предпринята попытка ответить на этот, а также иные вопросы, касающиеся перевода долга в контексте принципа распорядительной и обязательственной сделки.
2. Распорядительная и обязательственная сделка.
Принцип распорядительной и обязательственной сделки с трудом пробивает себе путь применительно к передаче права (требование) по сделке (уступка требования).
Так, на уровне СКЭД ВС разрешено несколько интересных судебных споров, на основании которых можно заключить, что в судебной практике уже давно имеется представление о теории разделения сделок на распорядительные и обязательственные, причем такая теория не только понимается судами, но и активно применяется на практике (постановление СКЭД ВС от 17.11.2020 по делу № 71-8/2020/74А/93А/1120К, постановление СКЭД ВС от 06.10.2021 по делу № 151ЭИП21379). Суды последовательно поддерживают эту теорию постепенно формируя судебную практику.
Если внимательно проанализировать указанные судебные акты, то можно вывести следующий вывод, которым объясняется необходимость выделения в нашей правовой системе сделок на распорядительные и обязательственные: защита интересов всех участников оборота.
В чем же состоит теория разделения сделок на распорядительные и обязательственные?
Теория разделения сделок на распорядительные и обязательственные гласит, что сделка обязательственная и сделка распорядительная являются отдельными юридическими актами и принципиально независимы друг от друга по своим правовым последствиям. Обязательственная и распорядительная сделка не образуют единого (составного) юридического акта. Посредством распорядительной сделки осуществляется акт распоряжения (передача), а сделка обязательственная является правовым основанием для исполнения распорядительной сделки (для передачи), то есть это сделка, которая подразумевает обязательство (обязательство совершить какое-либо действие или воздержаться от него).
Лучшее понимание теории разделения сделок на распорядительные и обязательственные можно создать на примере передачи права (требования) по сделке (уступка требования).
Итак, представим, что между сторонами заключен договор, согласно которому первоначальный кредитор обязан исполнить в пользу нового кредитора свое обязательство по передаче права (требования), а новый кредитор обязуется оплатить первоначальному кредитору за переданное право (требование) определенную денежную сумму.
Как видно в основе исполнения данных обязательств лежит обязательственная сделка – договор. Сама передача права (требования) новому кредитору представляет собой распорядительную сделку (то есть распорядительная сделка рассматривается как способ передачи). При этом распорядительная сделка может быть оторвана от обязательственной, а может слиться с ней в едином документе.
Возвращаясь к переводу долга стоит отметить, что, как и при уступке права (требования) перевод долга производится на основании сделки (чаще всего договор, который сторонами в практике именуется договором перевода долга. Стоит отметить, что какой-либо самостоятельной договорной формы для договора, в рамках которого производится перевод долга, ГК не предусматривает). Данная сделка, по общему правилу, является обязательственной, а сам перевод долга (замена должника в обязательстве) является распорядительной сделкой (даже в том случае, когда договор перевода долга оформляется в виде единого документа. Важно проводить четкое различие между обязательством и сделкой по распоряжению, даже если они содержатся в одном и том же едином документе. Не секрет, что зачастую сами стороны могут воспринимать эту сделку как один юридический акт, хотя на самом деле такой юридический акт разделяется на два).
Заключение договора, на основании которого производится перевод долга, еще не означает перевод долга. У сторон такого договора возникает лишь обязательственное право на реализацию распорядительной сделки, которое может привести непосредственно к переводу долга (то есть к возникновению долга у нового должника и прекращению долга у первоначального должника). Соответственно сама по себе видимость обязательственной сделки не делает очевидной сделки распорядительной, направленной на перевод долга.
Теорию разделения сделок на распорядительные и обязательственные в контексте перевода долга также можно представить на следующем примере. Так, если основанием для перевода долга является договор, то на действительность данного договора как обязательственной сделки не влияет тот факт, что первоначальный или новый должник не получили согласия кредитора, а также тот факт, что кредитор впоследствии не дал своего согласия на перевод долга. Действительность перевода долга (распорядительная сделка), а не договора, на основании которого производится перевод долга (обязательственная сделка) между первоначальным и новым должником, зависит от получения согласия кредитора. До тех пор, пока нет согласия кредитора, перевод долга как распорядительный акт считается несостоявшимся, что не освобождает стороны данного договора (первоначального и нового должника) от предусмотренной договором ответственности, а также возмещения убытков по договору.
Таким образом, как и передача права (требования), так и перевод долга является распорядительной сделкой, поскольку напрямую изменяют сторону в обязательстве.
3. Принцип абстракции и перевод долга.
Сущность принципа абстракции неизбежно вытекает из теории разделения сделок на распорядительные и обязательственные.
Принцип абстракции заключается в том, что обязательственная сделка и распорядительная сделка могут быть действительными независимо друг от друга. Соответственно даже если обязательственная сделка является недействительной, то распорядительная сделка остается действительной и наоборот.
Принцип абстракции задумывался его разработчиком (Фридрих Карл фон Савиньи) для целей правовой определенности, прозрачности и стабильности правовых отношений.
Но, как представляется, принцип абстракции, следует оценивать с двух точек зрения: с одной стороны, принцип абстракции представляется «оторванным от реальности», поскольку его понятие сложно даже для юристов, не говоря уже о рядовых участниках гражданского оборота. Кроме того, многие могут утверждать, что правовая определенность и стабильность правовых отношений может быть достигнута и с помощью других инструментов и институтов, например, посредством института защиты добросовестного приобретателя (однако нужно отметить, что как в действующем законодательстве, так и доктрине отсутствуют нормы и не разработаны подходы касающиеся защиты добросовестного приобретения права требования или перевода долга); с другой стороны, принцип абстракции может быть весьма полезен на практике, поскольку он делает невозможным оспаривание передачи права (требования) или перевода долга путем ссылки на какой-либо недостаток (порок) договора, на основании которого производится передача права (требования) или перевод долга. С учетом принципа абстракции обязательственная сделка без распорядительной не является полностью бессмысленной, так как в связи с нарушением обязательственной сделки стороны не лишаются ответственности за нарушение обязательства, установленной данной сделкой.
Принцип абстракции хотя и сложен, но по своим последствиям является более правильным решением, которое может быть предложено и важнейшим инструментом для стабильности правовых отношений (на примере передачи права (требования) по сделке (уступка требования) принцип абстракции исключает вовсе разрыв всей цепочки сделок по приобретению права (требования)).
Относительно перевода долга принцип абстракции может быть объяснен на следующем примере.
Представим, что между дарителем и одаряемым заключен договор дарения, согласно которому даритель обязуется освободить одаряемого от имущественной обязанности перед третьим лицом (п. 1 ст. 543 ГК).
Через некоторое время во исполнение указанного договора дарения стороны заключают так называемый договор перевода долга, по которому с согласия третьего лица (кредитора) происходит замена одаряемого как первоначального должника на дарителя как нового должника в обязательстве с участием третьего лица (кредитора).
В приведенном примере исполнение договора дарения отложено во времени, поэтому такой договор лишь создает обязательственную связь между дарителем и одаряемым. В представленной конструкции договор дарения не содержит элемент распоряжения в виде перевода долга на дарителя, который имеется у одаряемого перед третьим лицом (кредитором), следовательно, договор дарения является лишь обязательственной сделкой.
Договор перевода долга, являющийся частью программы договора дарения, представляет собой распорядительную сделку, поскольку именно на основании договора дарения производится непосредственная замена должника в обязательстве.
Договор перевода долга основанный на обязательственной сделке (договор дарения) будучи распорядительной сделкой абстрагирован от обязательственной сделки (договор дарения). Поэтому в силу принципа абстракции, если договор дарения будет признан недействительным, то это автоматически не влечет недействительность договора перевода долга. Равным образом, признание недействительным договора перевода долга не означает недействительность договора дарения.
В ст. 363 ГК отражено, что новый должник вправе выдвигать против требования кредитора возражения, основанные на отношениях между кредитором и первоначальным должником. Значит новый должник не может выдвигать против кредитора никаких возражений, вытекающих из обязательственной сделки (договора дарения). По этой причине договор перевода долга как распорядительная сделка должен оцениваться отдельно от обязательственной сделки - договора дарения.
При такой конструкции (речь идет о принципе абстракции при переводе долга) права кредитора, получившего исполнение от дарителя как нового должника, будут всегда защищены независимо от действительности договора дарения.
4. Перевод несуществующего долга.
На просторах интернета, в мессенджерах и социальных сетях можно встретить множество форумов, чатов, каналов, групп и обсуждений, где юристы дают практические советы и высказывают различные мнения по правовым вопросам.
При обсуждении вопроса о возможных последствиях перевода несуществующего долга можно встретить позицию, согласно которой, если на нового должника переведен долг по несуществующему обязательству, то договор перевода долга должен быть признан недействительным или незаключенным.
Доводы в пользу недействительности: перевод долга по несуществующему обязательству противоречит ст. 362 ГК, а значит такая сделка не соответствует требованиям законодательства (ст. 169 ГК). Доводы в пользу незаключенности: если долг возник из несуществующего обязательства, то сторонами не согласован предмет договора перевода долга, соответственно такой договор не считается заключенным (ст. 402 ГК).
Аналогичную позицию только применительно последствиям передачи права (требования) по несуществующему обязательству можно встретить также в судебной практике (см. постановление СКЭД ВС от 12.10.2021 по делу № 1-9/2021/А/К).
Как представляется, обе позиции (как недействительность договора перевода долга, так и его незаключенность) являются не совсем убедительными в силу следующего.
Во-первых, применительно к ст. 402 ГК, если в договоре перевода долга переводимый долг достаточно индивидуализирован (указан вид и размер долга, характер обязательства из которого он возник), то предмет такого договора будет считаться согласованным, а сам договор - заключенным.
Отсутствие переводимого долга, основанного на несуществующем обязательстве, которое обозначено в качестве предмета договора перевода долга (обязательственной сделки), само по себе не означает, что в договоре перевода долга отсутствует существенное условие о его предмете.
Предмет договора перевода согласован, так как стороны конкретизировали содержание основных обязательств с указанием правовых последствий, ради реализации которых данный договор заключался. Отсутствие объекта договора перевода долга не означает недостижение соглашения о его предмете.
Во-вторых, перевод долга по несуществующему обязательству не влечет недействительность договора перевода долга, так как ГК не устанавливает запрет на перевод несуществующего долга.
Договор перевода долга считается действительным и стороны под страхом ответственности обязаны соблюдать его содержание (условия).
В результате перевода долга по несуществующему обязательству новый должник обязан вернуть первоначальному должнику все, что он получил от него за принятие долга, кроме того, первоначальный должник обязан также полностью возместить новому должнику причиненные убытки.
5. Немного судебной практики по вопросам перевода долга.
Ни для кого не секрет, что зачастую доктринальные разработки ложатся в основу правовых позиций судов по конкретному вопросу, на основании которых формируется судебная практика.
Применительно к рассматриваемому вопросу стоит осветить один интересный спор, рассмотренный экономическим судом (решение экономического суда от 21.01.2025 по делу № 156ЭИП241252), обстоятельства которого были следующими.
Между сторонами заключен перевод долга, в рамках которого новый должник принял долг первоначального должника перед кредитором.
Кредитор заявил требование к первоначальному и новому должнику об установлении факта ничтожности договора перевода долга, поскольку денежные обязательства первоначального должника перед кредитором отсутствовали, что противоречит требованиям ст. 362 ГК.
Суд отказал кредитору в иске.
Анализируя спорный договор перевода долга суд указал, что указанный договор представляет собой соглашение, по которому одна сторона (первоначальный должник) передает с согласия кредитора свой долг другой стороне (новому должнику) в соответствии с требованиями ст. 362 ГК. Договор перевода долга совершен в простой письменной форме. В договоре содержится все существенные (обязательные) условия. Сторонами в рассматриваемом договоре указано обязательство нового должника совершить в пользу кредитора определенное действие – уплатить деньги, а кредитор обязуется принять оплату долга от нового должника, требовать от должника исполнения его обязанности (п. 1 ст. 288 ГК).
При заключении договора перевода долга стороны указали обязательства нового должника, из которого вытекает обязанность последнего по погашению образовавшейся задолженности и содержание условий договора позволяет конкретно идентифицировать данное обязательство.
Также суд указал, что ГК не предусматривает возможность новому должнику выдвигать возражения против требования кредитора, основанные на отношениях между новым и первоначальным должником.
Недействительная сделка, как и несуществующее обязательство, не влечет юридических последствий.
При этом перевод как недействительного, так и несуществующего долга рассматривается как нарушение первоначальным должником своих обязательств перед новым должником, вытекающих из договора перевода долга, в связи с чем действительность перевода долга не ставится в зависимость от недействительности или существования такого долга, который передается, поскольку неисполнение этого обязательства влечет ответственность передающей стороны, а не недействительность договора, на основании которого передается долг.
6. Заключение.
Как отмечено, в действующем ГК перевод долга регулируют всего две стати. До настоящего времени многие проблемы, возникающие на практике с переводом долга, решаются интуитивно в общих чертах без частностей и зачастую с оглядкой на нормы ГК, регулирующие передачу права (требования).
Есть ряд проблем, вытекающих из перевода долга, которым вообще не уделялось внимания в статьях, монографиях, а также специальной литературе.
В то же время нужно отметить тенденцию судебной практики, которая без опоры на доктрину решает непростые споры по вопросам перевода долга и тем самым заполняет ряд существующих пробелов.
В свою очередь в ГК принцип абстракции четко и однозначно не определен, поэтому у разных юристов обоснованно могут возникать разные мнения по вопросам принципа абстракции, а также по его правовому и теоретическому обоснованию применительно к переводу долга.
Отсутствие четкого и однозначного определения в ГК принципа абстракции не стало препятствием для судов в правильном и справедливом разрешении вышеупомянутых споров, что подтверждает значимость теории разделения сделок на распорядительные и обязательственные.
Действующее законодательство достаточно сжато регулирует вопросы перевода долга, в частности, институту перевода долга в ГК отведено всего две статьи (ст. 362, ст. 363). Переход долга на основании законодательного акта не в счет (ст. 3631 ГК), поскольку не относится к переводу долга по сделке.
Как представляется, недостаточное регулирование перевода долга может ставить перед участниками оборота много непростых вопросов, например, о сущности договора, которым оформляется перевод долга; как должен быть описан переводимый долг (характер долга), а также обязательство из которого возникла обязанность должника совершить в пользу кредитора определенное действие; является ли принятие долга возмездным; можно ли за принятие долга передать иное встречное предоставление чем плату; следует ли за долгом по основному обязательству долги по акцессорным обязательствам и обязан ли новый должник их оплачивать; можно ли перевести на нового должника будущий долг и т.д.
Конечно нельзя обойти стороной и более сложные вопросы, касающиеся последствий для сторон в случае перевода дога, возникшего из несуществующего обязательства, а именно: является ли данное обстоятельство основанием для признания договора (сделки), на основании которого произведен перевод долга, недействительным или такой договор нужно считать незаключенным?
В настоящей статье будет предпринята попытка ответить на этот, а также иные вопросы, касающиеся перевода долга в контексте принципа распорядительной и обязательственной сделки.
2. Распорядительная и обязательственная сделка.
Принцип распорядительной и обязательственной сделки с трудом пробивает себе путь применительно к передаче права (требование) по сделке (уступка требования).
Так, на уровне СКЭД ВС разрешено несколько интересных судебных споров, на основании которых можно заключить, что в судебной практике уже давно имеется представление о теории разделения сделок на распорядительные и обязательственные, причем такая теория не только понимается судами, но и активно применяется на практике (постановление СКЭД ВС от 17.11.2020 по делу № 71-8/2020/74А/93А/1120К, постановление СКЭД ВС от 06.10.2021 по делу № 151ЭИП21379). Суды последовательно поддерживают эту теорию постепенно формируя судебную практику.
Если внимательно проанализировать указанные судебные акты, то можно вывести следующий вывод, которым объясняется необходимость выделения в нашей правовой системе сделок на распорядительные и обязательственные: защита интересов всех участников оборота.
В чем же состоит теория разделения сделок на распорядительные и обязательственные?
Теория разделения сделок на распорядительные и обязательственные гласит, что сделка обязательственная и сделка распорядительная являются отдельными юридическими актами и принципиально независимы друг от друга по своим правовым последствиям. Обязательственная и распорядительная сделка не образуют единого (составного) юридического акта. Посредством распорядительной сделки осуществляется акт распоряжения (передача), а сделка обязательственная является правовым основанием для исполнения распорядительной сделки (для передачи), то есть это сделка, которая подразумевает обязательство (обязательство совершить какое-либо действие или воздержаться от него).
Лучшее понимание теории разделения сделок на распорядительные и обязательственные можно создать на примере передачи права (требования) по сделке (уступка требования).
Итак, представим, что между сторонами заключен договор, согласно которому первоначальный кредитор обязан исполнить в пользу нового кредитора свое обязательство по передаче права (требования), а новый кредитор обязуется оплатить первоначальному кредитору за переданное право (требование) определенную денежную сумму.
Как видно в основе исполнения данных обязательств лежит обязательственная сделка – договор. Сама передача права (требования) новому кредитору представляет собой распорядительную сделку (то есть распорядительная сделка рассматривается как способ передачи). При этом распорядительная сделка может быть оторвана от обязательственной, а может слиться с ней в едином документе.
Возвращаясь к переводу долга стоит отметить, что, как и при уступке права (требования) перевод долга производится на основании сделки (чаще всего договор, который сторонами в практике именуется договором перевода долга. Стоит отметить, что какой-либо самостоятельной договорной формы для договора, в рамках которого производится перевод долга, ГК не предусматривает). Данная сделка, по общему правилу, является обязательственной, а сам перевод долга (замена должника в обязательстве) является распорядительной сделкой (даже в том случае, когда договор перевода долга оформляется в виде единого документа. Важно проводить четкое различие между обязательством и сделкой по распоряжению, даже если они содержатся в одном и том же едином документе. Не секрет, что зачастую сами стороны могут воспринимать эту сделку как один юридический акт, хотя на самом деле такой юридический акт разделяется на два).
Заключение договора, на основании которого производится перевод долга, еще не означает перевод долга. У сторон такого договора возникает лишь обязательственное право на реализацию распорядительной сделки, которое может привести непосредственно к переводу долга (то есть к возникновению долга у нового должника и прекращению долга у первоначального должника). Соответственно сама по себе видимость обязательственной сделки не делает очевидной сделки распорядительной, направленной на перевод долга.
Теорию разделения сделок на распорядительные и обязательственные в контексте перевода долга также можно представить на следующем примере. Так, если основанием для перевода долга является договор, то на действительность данного договора как обязательственной сделки не влияет тот факт, что первоначальный или новый должник не получили согласия кредитора, а также тот факт, что кредитор впоследствии не дал своего согласия на перевод долга. Действительность перевода долга (распорядительная сделка), а не договора, на основании которого производится перевод долга (обязательственная сделка) между первоначальным и новым должником, зависит от получения согласия кредитора. До тех пор, пока нет согласия кредитора, перевод долга как распорядительный акт считается несостоявшимся, что не освобождает стороны данного договора (первоначального и нового должника) от предусмотренной договором ответственности, а также возмещения убытков по договору.
Таким образом, как и передача права (требования), так и перевод долга является распорядительной сделкой, поскольку напрямую изменяют сторону в обязательстве.
3. Принцип абстракции и перевод долга.
Сущность принципа абстракции неизбежно вытекает из теории разделения сделок на распорядительные и обязательственные.
Принцип абстракции заключается в том, что обязательственная сделка и распорядительная сделка могут быть действительными независимо друг от друга. Соответственно даже если обязательственная сделка является недействительной, то распорядительная сделка остается действительной и наоборот.
Принцип абстракции задумывался его разработчиком (Фридрих Карл фон Савиньи) для целей правовой определенности, прозрачности и стабильности правовых отношений.
Но, как представляется, принцип абстракции, следует оценивать с двух точек зрения: с одной стороны, принцип абстракции представляется «оторванным от реальности», поскольку его понятие сложно даже для юристов, не говоря уже о рядовых участниках гражданского оборота. Кроме того, многие могут утверждать, что правовая определенность и стабильность правовых отношений может быть достигнута и с помощью других инструментов и институтов, например, посредством института защиты добросовестного приобретателя (однако нужно отметить, что как в действующем законодательстве, так и доктрине отсутствуют нормы и не разработаны подходы касающиеся защиты добросовестного приобретения права требования или перевода долга); с другой стороны, принцип абстракции может быть весьма полезен на практике, поскольку он делает невозможным оспаривание передачи права (требования) или перевода долга путем ссылки на какой-либо недостаток (порок) договора, на основании которого производится передача права (требования) или перевод долга. С учетом принципа абстракции обязательственная сделка без распорядительной не является полностью бессмысленной, так как в связи с нарушением обязательственной сделки стороны не лишаются ответственности за нарушение обязательства, установленной данной сделкой.
Принцип абстракции хотя и сложен, но по своим последствиям является более правильным решением, которое может быть предложено и важнейшим инструментом для стабильности правовых отношений (на примере передачи права (требования) по сделке (уступка требования) принцип абстракции исключает вовсе разрыв всей цепочки сделок по приобретению права (требования)).
Относительно перевода долга принцип абстракции может быть объяснен на следующем примере.
Представим, что между дарителем и одаряемым заключен договор дарения, согласно которому даритель обязуется освободить одаряемого от имущественной обязанности перед третьим лицом (п. 1 ст. 543 ГК).
Через некоторое время во исполнение указанного договора дарения стороны заключают так называемый договор перевода долга, по которому с согласия третьего лица (кредитора) происходит замена одаряемого как первоначального должника на дарителя как нового должника в обязательстве с участием третьего лица (кредитора).
В приведенном примере исполнение договора дарения отложено во времени, поэтому такой договор лишь создает обязательственную связь между дарителем и одаряемым. В представленной конструкции договор дарения не содержит элемент распоряжения в виде перевода долга на дарителя, который имеется у одаряемого перед третьим лицом (кредитором), следовательно, договор дарения является лишь обязательственной сделкой.
Договор перевода долга, являющийся частью программы договора дарения, представляет собой распорядительную сделку, поскольку именно на основании договора дарения производится непосредственная замена должника в обязательстве.
Договор перевода долга основанный на обязательственной сделке (договор дарения) будучи распорядительной сделкой абстрагирован от обязательственной сделки (договор дарения). Поэтому в силу принципа абстракции, если договор дарения будет признан недействительным, то это автоматически не влечет недействительность договора перевода долга. Равным образом, признание недействительным договора перевода долга не означает недействительность договора дарения.
В ст. 363 ГК отражено, что новый должник вправе выдвигать против требования кредитора возражения, основанные на отношениях между кредитором и первоначальным должником. Значит новый должник не может выдвигать против кредитора никаких возражений, вытекающих из обязательственной сделки (договора дарения). По этой причине договор перевода долга как распорядительная сделка должен оцениваться отдельно от обязательственной сделки - договора дарения.
При такой конструкции (речь идет о принципе абстракции при переводе долга) права кредитора, получившего исполнение от дарителя как нового должника, будут всегда защищены независимо от действительности договора дарения.
4. Перевод несуществующего долга.
На просторах интернета, в мессенджерах и социальных сетях можно встретить множество форумов, чатов, каналов, групп и обсуждений, где юристы дают практические советы и высказывают различные мнения по правовым вопросам.
При обсуждении вопроса о возможных последствиях перевода несуществующего долга можно встретить позицию, согласно которой, если на нового должника переведен долг по несуществующему обязательству, то договор перевода долга должен быть признан недействительным или незаключенным.
Доводы в пользу недействительности: перевод долга по несуществующему обязательству противоречит ст. 362 ГК, а значит такая сделка не соответствует требованиям законодательства (ст. 169 ГК). Доводы в пользу незаключенности: если долг возник из несуществующего обязательства, то сторонами не согласован предмет договора перевода долга, соответственно такой договор не считается заключенным (ст. 402 ГК).
Аналогичную позицию только применительно последствиям передачи права (требования) по несуществующему обязательству можно встретить также в судебной практике (см. постановление СКЭД ВС от 12.10.2021 по делу № 1-9/2021/А/К).
Как представляется, обе позиции (как недействительность договора перевода долга, так и его незаключенность) являются не совсем убедительными в силу следующего.
Во-первых, применительно к ст. 402 ГК, если в договоре перевода долга переводимый долг достаточно индивидуализирован (указан вид и размер долга, характер обязательства из которого он возник), то предмет такого договора будет считаться согласованным, а сам договор - заключенным.
Отсутствие переводимого долга, основанного на несуществующем обязательстве, которое обозначено в качестве предмета договора перевода долга (обязательственной сделки), само по себе не означает, что в договоре перевода долга отсутствует существенное условие о его предмете.
Предмет договора перевода согласован, так как стороны конкретизировали содержание основных обязательств с указанием правовых последствий, ради реализации которых данный договор заключался. Отсутствие объекта договора перевода долга не означает недостижение соглашения о его предмете.
Во-вторых, перевод долга по несуществующему обязательству не влечет недействительность договора перевода долга, так как ГК не устанавливает запрет на перевод несуществующего долга.
Договор перевода долга считается действительным и стороны под страхом ответственности обязаны соблюдать его содержание (условия).
В результате перевода долга по несуществующему обязательству новый должник обязан вернуть первоначальному должнику все, что он получил от него за принятие долга, кроме того, первоначальный должник обязан также полностью возместить новому должнику причиненные убытки.
5. Немного судебной практики по вопросам перевода долга.
Ни для кого не секрет, что зачастую доктринальные разработки ложатся в основу правовых позиций судов по конкретному вопросу, на основании которых формируется судебная практика.
Применительно к рассматриваемому вопросу стоит осветить один интересный спор, рассмотренный экономическим судом (решение экономического суда от 21.01.2025 по делу № 156ЭИП241252), обстоятельства которого были следующими.
Между сторонами заключен перевод долга, в рамках которого новый должник принял долг первоначального должника перед кредитором.
Кредитор заявил требование к первоначальному и новому должнику об установлении факта ничтожности договора перевода долга, поскольку денежные обязательства первоначального должника перед кредитором отсутствовали, что противоречит требованиям ст. 362 ГК.
Суд отказал кредитору в иске.
Анализируя спорный договор перевода долга суд указал, что указанный договор представляет собой соглашение, по которому одна сторона (первоначальный должник) передает с согласия кредитора свой долг другой стороне (новому должнику) в соответствии с требованиями ст. 362 ГК. Договор перевода долга совершен в простой письменной форме. В договоре содержится все существенные (обязательные) условия. Сторонами в рассматриваемом договоре указано обязательство нового должника совершить в пользу кредитора определенное действие – уплатить деньги, а кредитор обязуется принять оплату долга от нового должника, требовать от должника исполнения его обязанности (п. 1 ст. 288 ГК).
При заключении договора перевода долга стороны указали обязательства нового должника, из которого вытекает обязанность последнего по погашению образовавшейся задолженности и содержание условий договора позволяет конкретно идентифицировать данное обязательство.
Также суд указал, что ГК не предусматривает возможность новому должнику выдвигать возражения против требования кредитора, основанные на отношениях между новым и первоначальным должником.
Недействительная сделка, как и несуществующее обязательство, не влечет юридических последствий.
При этом перевод как недействительного, так и несуществующего долга рассматривается как нарушение первоначальным должником своих обязательств перед новым должником, вытекающих из договора перевода долга, в связи с чем действительность перевода долга не ставится в зависимость от недействительности или существования такого долга, который передается, поскольку неисполнение этого обязательства влечет ответственность передающей стороны, а не недействительность договора, на основании которого передается долг.
6. Заключение.
Как отмечено, в действующем ГК перевод долга регулируют всего две стати. До настоящего времени многие проблемы, возникающие на практике с переводом долга, решаются интуитивно в общих чертах без частностей и зачастую с оглядкой на нормы ГК, регулирующие передачу права (требования).
Есть ряд проблем, вытекающих из перевода долга, которым вообще не уделялось внимания в статьях, монографиях, а также специальной литературе.
В то же время нужно отметить тенденцию судебной практики, которая без опоры на доктрину решает непростые споры по вопросам перевода долга и тем самым заполняет ряд существующих пробелов.
В свою очередь в ГК принцип абстракции четко и однозначно не определен, поэтому у разных юристов обоснованно могут возникать разные мнения по вопросам принципа абстракции, а также по его правовому и теоретическому обоснованию применительно к переводу долга.
Отсутствие четкого и однозначного определения в ГК принципа абстракции не стало препятствием для судов в правильном и справедливом разрешении вышеупомянутых споров, что подтверждает значимость теории разделения сделок на распорядительные и обязательственные.