Некоторые особенности прекращения поручительства
Некоторые особенности прекращения поручительства
Поручительство - один из инструментов обеспечения исполнения обязательства, основная концепция которого была зарождена еще в римском праве.
Исторически сложилось, что общее понятие поручительства действующим законодательством не предусмотрено, а его основной смысл определяется сквозь призму ст. 341 ГК.
По своей правовой природе поручительство является самостоятельным акцессорным обязательством, которое предполагает юридическое следование судьбе основного обязательства, а также неотъемлемую связь с ним.
Поскольку поручительство является обязательством, то оно, как и любое иное гражданско-правовое обязательство, может прекращаться, но не в силу общих оснований (гл. 26 ГК), а специальных положений, предусмотренных ст. 347 ГК.
В настоящее время в юридическом сообществе сложился весьма спорный вопрос относительно прекращения поручительства по одному из оснований, предусмотренному в п. 4 ст. 347 ГК, а именно: "по истечении указанного в договоре поручительства срока, на который оно дано".
Рассмотрим наиболее актуальные из существующих мнений.
Позиция N 1
Достаточно широкое распространение имеет точка зрения, в соответствии с которой, если в договоре предусмотрено условие о том, что срок действия поручительства определяется моментом фактического исполнения основного обязательства, то, соответственно, условие о сроке действия поручительства считается согласованным, а срок определимым.
Сторонники данной позиции, опираясь на ст. 391 ГК, утверждают, что если стороны своей волей установили конкретные правоотношения и условия их реализации, то такие стороны, войдя в сделку, должны соблюдать достигнутые условия под угрозой принудительного исполнения с учетом тех правовых последствий, которые ими были оговорены при формировании своих правоотношений.
Иными словами, сторонники концепции полагают, что благодаря свободе договора субъекты гражданского права обладают общей свободой выбора, в частности, на каких условиях заключать договоры.
Позиция N 2
Сторонники другой позиции утверждают, что определение в договоре поручительства срока его действия "до фактического исполнения обеспечиваемого обязательства" нельзя рассматривать как условие, устанавливающее срок действия поручительства, поскольку такое условие явно противоречит требованиям Гражданского кодекса об определении срока (ст. 191 ГК).
Следовательно, такое условие не может считаться согласованным, поэтому к таким правоотношениям должны применяться правила, когда срок поручительства не установлен. В силу этого поручительство должно прекращаться, если кредитор в течение одного года со дня наступления срока исполнения обеспеченного поручительством обязательства не предъявит иска к поручителю (п. 4 ст. 347 ГК).
Также сторонники второй позиции указывают, что требования законодателя к конкретным срокам поручительства вызваны также тем, что поручитель не может неопределенный период времени находиться в состоянии "готовности" исполнения обязательства, и в этом смысле указание конкретного срока действия поручительства является обязательным, поскольку исключает такую неопределенность.
Таким образом, по каждой из занимаемых позиций существует явная проблематика, которая в настоящее время не разрешена, в том числе в порядке судебного толкования.
Стоит отметить, что поднятый вопрос не раз становился предметом оценки судов. При этом в некоторых случаях подходы судов имели существенные различия.
Например, в одном из дел, рассматриваемых судебной коллегией по экономическим делам, указано: "возражениям ответчика о несогласованности сторонами срока поручительства и прекращении поручительства в связи с истечением предусмотренных п. 4 ст. 347 ГК сроков дана надлежащая оценка судом апелляционной инстанции, который со ссылкой на договор поручительства обоснованно указал, что договор поручительства действует в течение всего срока действия договора подряда и прекращается с прекращением обязательств по основному договору".
Если исходить из принципа свободы договора, то действия сторон при формировании такого условия явно были направлены на максимальное следование, с их точки зрения, условиям взаимодействия, построенным на их свободном волеизъявлении.
Ведь с одной стороны, кредитор, вступая в договор, обеспеченный поручительством, рассчитывает не только на его исполнение основным должником, но и на то, что такое обязательство до окончания его исполнения будет оставаться обеспеченным и в случае ненадлежащего исполнения основного обязательства, кредитор сможет получить исполнение, в том числе за счет поручителя. Иными словами, используя такое условие, кредитор хочет, чтобы срок действия договора поручительства определялся сроком фактического исполнения обязательств по основному договору.
Но с другой стороны, как быть, если такая свобода договора заканчивается там, где начинаются императивные нормы ГК, исключающие возможность изменения своим соглашением общего правила об определении срока.
Очевидно, что в случае противопоставления свободы договора императивным нормам ГК последние имеют больший приоритет и в силу своей специфики в некоторой степени блокируют свободу договора.
Кроме того, условие "до фактического исполнения обеспечиваемого обязательства" явно не согласуется с положением ст. 191 ГК, в которой указано, что срок должен определяться календарной датой или истечением периода времени, который исчисляется годами, месяцами, неделями, днями или часами. Срок может определяться также указанием на событие, которое должно неизбежно наступить.
При таком условии о порядке определения срока между сторонами возникает неопределенность в правоотношениях, которая не свойственна гражданскому законодательству.
Сроки в гражданском праве играют очень важную роль, поскольку правоотношения должны устанавливаться и прекращаться с наступлением известного момента времени, а истечение известного количества времени влияет на определение взаимных прав и обязанностей. В этой связи сроки упорядочивают гражданский оборот, создают в том числе определенность и устойчивость правовых связей.
Поэтому вопреки сторонникам первой позиции можно сказать, что в отношениях между поручителем и кредитором при условии "до фактического исполнения обеспечиваемого обязательства" не достигается свойственная гражданскому праву правовая определенность.
В этой связи нельзя не отметить условие договора поручительства относительно формулировки об определении срока его действия в другом деле, рассматриваемом судебной коллегией по экономическим делам. В решении было указано: "доводы заявителя кассационной жалобы о прекращении гарантийных обязательств в силу п. 4 ст. 347 ГК необоснованны, поскольку поручительство прекращается по истечении указанного в договоре поручительства срока, на который оно дано, а в силу договора гарантии он действует до полного выполнения обязательств сторонами по договору в соответствии с законодательством".
Такое условие также не исключает неопределенность, поскольку срок действия договора (ст. 395 ГК) с правовой точки зрения отличается от срока действия поручительства (п. 4 ст. 347 ГК).
Так, согласно положению ч. 2 п. 3 ст. 395 ГК договор действует до полного исполнения сторонами своих обязательств, и истечение срока действия договора не прекращает не исполненные к этому моменту обязательства.
При этом положение указанной нормы содержит оговорку о сторонах основного обязательства, тогда как поручитель является одной из сторон другого, обеспечивающего (акцессорного) обязательства, и к такому обязательству применим свой срок действия.
Таким образом, можно поставить под сомнение корректность такого условия, поскольку указанные в ст. 347 ГК сроки действия договора поручительства являются самостоятельными сроками, к которым по смыслу ст. 395 ГК не применимо общее правило о сроках действия договора.
Если подходить к данной проблематике с точки зрения телеологического (целевого) толкования, суть которого состоит в выяснении целевой направленности нормы права, то можно усмотреть, что законодатель установил в п. 4 ст. 347 ГК конкретные сроки с целью внесения в отношения кредитора и поручителя предсказуемую правовую определенность, поскольку именно такая определенность является главным смыслом правового регулирования.
Следовательно, после установления конкретного срока наступает та самая правовая определенность.
Вместе с тем условие "до фактического исполнения обеспечиваемого обязательства" (и иные схожие с ним формулировки) не вносит ясности относительно прав и обязанностей в конкретном правоотношении. А используемое условие об определении периода времени поставлено в зависимость не от действий самого поручителя, а от действий третьего лица - должника, который может совершить данное действие, то есть исполнить обязательство, а может и не совершать его. Соответственно, весь срок действия поручительства становится неопределенным.
Предполагать, что под условием "до фактического исполнения обеспечиваемого обязательства" стороны имели ввиду бесконечность, нельзя, следовательно, сторонами по данному условию не достигнуто соглашение, соответственно, срок поручительства не установлен. А если срок не установлен, то необходимо обращаться к правилу, содержащемуся в п. 4 ст. 347 ГК, то есть поручительство прекратится, если кредитор в течение одного года со дня наступления срока исполнения обеспеченного поручительством обязательства не предъявит иска к поручителю.
Резюмируя вышеизложенное, необходимо отметить, что в настоящее время судебная практика не является единообразной в рамках поднятой проблематики, а правовые нормы, по мнению автора, требуют конкретизации для недопущения правовой неопределенности.
Исторически сложилось, что общее понятие поручительства действующим законодательством не предусмотрено, а его основной смысл определяется сквозь призму ст. 341 ГК.
По своей правовой природе поручительство является самостоятельным акцессорным обязательством, которое предполагает юридическое следование судьбе основного обязательства, а также неотъемлемую связь с ним.
Поскольку поручительство является обязательством, то оно, как и любое иное гражданско-правовое обязательство, может прекращаться, но не в силу общих оснований (гл. 26 ГК), а специальных положений, предусмотренных ст. 347 ГК.
В настоящее время в юридическом сообществе сложился весьма спорный вопрос относительно прекращения поручительства по одному из оснований, предусмотренному в п. 4 ст. 347 ГК, а именно: "по истечении указанного в договоре поручительства срока, на который оно дано".
Рассмотрим наиболее актуальные из существующих мнений.
Позиция N 1
Достаточно широкое распространение имеет точка зрения, в соответствии с которой, если в договоре предусмотрено условие о том, что срок действия поручительства определяется моментом фактического исполнения основного обязательства, то, соответственно, условие о сроке действия поручительства считается согласованным, а срок определимым.
Сторонники данной позиции, опираясь на ст. 391 ГК, утверждают, что если стороны своей волей установили конкретные правоотношения и условия их реализации, то такие стороны, войдя в сделку, должны соблюдать достигнутые условия под угрозой принудительного исполнения с учетом тех правовых последствий, которые ими были оговорены при формировании своих правоотношений.
Иными словами, сторонники концепции полагают, что благодаря свободе договора субъекты гражданского права обладают общей свободой выбора, в частности, на каких условиях заключать договоры.
Позиция N 2
Сторонники другой позиции утверждают, что определение в договоре поручительства срока его действия "до фактического исполнения обеспечиваемого обязательства" нельзя рассматривать как условие, устанавливающее срок действия поручительства, поскольку такое условие явно противоречит требованиям Гражданского кодекса об определении срока (ст. 191 ГК).
Следовательно, такое условие не может считаться согласованным, поэтому к таким правоотношениям должны применяться правила, когда срок поручительства не установлен. В силу этого поручительство должно прекращаться, если кредитор в течение одного года со дня наступления срока исполнения обеспеченного поручительством обязательства не предъявит иска к поручителю (п. 4 ст. 347 ГК).
Также сторонники второй позиции указывают, что требования законодателя к конкретным срокам поручительства вызваны также тем, что поручитель не может неопределенный период времени находиться в состоянии "готовности" исполнения обязательства, и в этом смысле указание конкретного срока действия поручительства является обязательным, поскольку исключает такую неопределенность.
Таким образом, по каждой из занимаемых позиций существует явная проблематика, которая в настоящее время не разрешена, в том числе в порядке судебного толкования.
Стоит отметить, что поднятый вопрос не раз становился предметом оценки судов. При этом в некоторых случаях подходы судов имели существенные различия.
Например, в одном из дел, рассматриваемых судебной коллегией по экономическим делам, указано: "возражениям ответчика о несогласованности сторонами срока поручительства и прекращении поручительства в связи с истечением предусмотренных п. 4 ст. 347 ГК сроков дана надлежащая оценка судом апелляционной инстанции, который со ссылкой на договор поручительства обоснованно указал, что договор поручительства действует в течение всего срока действия договора подряда и прекращается с прекращением обязательств по основному договору".
Если исходить из принципа свободы договора, то действия сторон при формировании такого условия явно были направлены на максимальное следование, с их точки зрения, условиям взаимодействия, построенным на их свободном волеизъявлении.
Ведь с одной стороны, кредитор, вступая в договор, обеспеченный поручительством, рассчитывает не только на его исполнение основным должником, но и на то, что такое обязательство до окончания его исполнения будет оставаться обеспеченным и в случае ненадлежащего исполнения основного обязательства, кредитор сможет получить исполнение, в том числе за счет поручителя. Иными словами, используя такое условие, кредитор хочет, чтобы срок действия договора поручительства определялся сроком фактического исполнения обязательств по основному договору.
Но с другой стороны, как быть, если такая свобода договора заканчивается там, где начинаются императивные нормы ГК, исключающие возможность изменения своим соглашением общего правила об определении срока.
Очевидно, что в случае противопоставления свободы договора императивным нормам ГК последние имеют больший приоритет и в силу своей специфики в некоторой степени блокируют свободу договора.
Кроме того, условие "до фактического исполнения обеспечиваемого обязательства" явно не согласуется с положением ст. 191 ГК, в которой указано, что срок должен определяться календарной датой или истечением периода времени, который исчисляется годами, месяцами, неделями, днями или часами. Срок может определяться также указанием на событие, которое должно неизбежно наступить.
При таком условии о порядке определения срока между сторонами возникает неопределенность в правоотношениях, которая не свойственна гражданскому законодательству.
Сроки в гражданском праве играют очень важную роль, поскольку правоотношения должны устанавливаться и прекращаться с наступлением известного момента времени, а истечение известного количества времени влияет на определение взаимных прав и обязанностей. В этой связи сроки упорядочивают гражданский оборот, создают в том числе определенность и устойчивость правовых связей.
Поэтому вопреки сторонникам первой позиции можно сказать, что в отношениях между поручителем и кредитором при условии "до фактического исполнения обеспечиваемого обязательства" не достигается свойственная гражданскому праву правовая определенность.
В этой связи нельзя не отметить условие договора поручительства относительно формулировки об определении срока его действия в другом деле, рассматриваемом судебной коллегией по экономическим делам. В решении было указано: "доводы заявителя кассационной жалобы о прекращении гарантийных обязательств в силу п. 4 ст. 347 ГК необоснованны, поскольку поручительство прекращается по истечении указанного в договоре поручительства срока, на который оно дано, а в силу договора гарантии он действует до полного выполнения обязательств сторонами по договору в соответствии с законодательством".
Такое условие также не исключает неопределенность, поскольку срок действия договора (ст. 395 ГК) с правовой точки зрения отличается от срока действия поручительства (п. 4 ст. 347 ГК).
Так, согласно положению ч. 2 п. 3 ст. 395 ГК договор действует до полного исполнения сторонами своих обязательств, и истечение срока действия договора не прекращает не исполненные к этому моменту обязательства.
При этом положение указанной нормы содержит оговорку о сторонах основного обязательства, тогда как поручитель является одной из сторон другого, обеспечивающего (акцессорного) обязательства, и к такому обязательству применим свой срок действия.
Таким образом, можно поставить под сомнение корректность такого условия, поскольку указанные в ст. 347 ГК сроки действия договора поручительства являются самостоятельными сроками, к которым по смыслу ст. 395 ГК не применимо общее правило о сроках действия договора.
Если подходить к данной проблематике с точки зрения телеологического (целевого) толкования, суть которого состоит в выяснении целевой направленности нормы права, то можно усмотреть, что законодатель установил в п. 4 ст. 347 ГК конкретные сроки с целью внесения в отношения кредитора и поручителя предсказуемую правовую определенность, поскольку именно такая определенность является главным смыслом правового регулирования.
Следовательно, после установления конкретного срока наступает та самая правовая определенность.
Вместе с тем условие "до фактического исполнения обеспечиваемого обязательства" (и иные схожие с ним формулировки) не вносит ясности относительно прав и обязанностей в конкретном правоотношении. А используемое условие об определении периода времени поставлено в зависимость не от действий самого поручителя, а от действий третьего лица - должника, который может совершить данное действие, то есть исполнить обязательство, а может и не совершать его. Соответственно, весь срок действия поручительства становится неопределенным.
Предполагать, что под условием "до фактического исполнения обеспечиваемого обязательства" стороны имели ввиду бесконечность, нельзя, следовательно, сторонами по данному условию не достигнуто соглашение, соответственно, срок поручительства не установлен. А если срок не установлен, то необходимо обращаться к правилу, содержащемуся в п. 4 ст. 347 ГК, то есть поручительство прекратится, если кредитор в течение одного года со дня наступления срока исполнения обеспеченного поручительством обязательства не предъявит иска к поручителю.
Резюмируя вышеизложенное, необходимо отметить, что в настоящее время судебная практика не является единообразной в рамках поднятой проблематики, а правовые нормы, по мнению автора, требуют конкретизации для недопущения правовой неопределенности.